В свое время этой многогранностью и мультикультурностью гордились, а сегодня она почему-то вызывает страх и отторжение. А граждане разных культур и религий имеют право на отправление своих традиций – ровно в той же степени, в которой имеют право на это православные. И ставить вопрос о том, имеют ли право мусульмане на свое молельное помещение, означает ставить вопрос о том, что их право должно быть ограничено. Между тем в Конституции РФ об этом сказано прямо и недвусмысленно. Уместным было бы вспомнить, что в царское время Сахалин располагал не только православными храмами, но и двумя мечетями, синагогой и армянской церковью. Косные царедворцы почему-то считали, что раз уж Россия блистательно собрала разные земли, то следует уважать особенности людей, которые на этих землях проживают. Подавляя и отторгая их, можно когда-нибудь этих земель и недосчитаться.
Само собой, тогда о террористах слышали только в применении к покушавшимся на царственных особ, а трудовая миграция носила несколько иной характер, но ведь хватило же ума не препятствовать традиционной религиозности народов. Так почему же сегодня эта позиция должна измениться? Причины этому, конечно же, имеются, и довольно серьезные. Во-первых, первородный страх человека перед неизвестным. Что мы знаем об исламе? Да практически ничего, кроме того, что террористические угрозы исходят, прежде всего, из исламских стран. Но разделять ислам традиционный, который проповедуют миллионы добропорядочных людей, и ваххабитские учения мы не можем. Между тем мусульманство – это вторая в стране по количеству исповедующих его граждан конфессия, знать его основы не помешало бы никому - ни верующим, ни атеистам. Чтобы хотя бы понимать предмет спора. Но не знаем – и боимся, как бояться всего незнакомого.
Во-вторых, на данную тему накладывается отрицательное отношение к трудовым мигрантам, большинство из которых – выходцы из Киргизии. Общественность уверена, что гастарбайтеры демпингуют зарплаты, снижают уровень социальных стандартов, а кроме того, несут за собой чуждую и непонятную нам культуру и веру. Доля правды в этом есть. Но виноваты в этом не «понаехавшие», то есть они виноваты не более, чем переезжающие на материк сахалинцы, которые по каким-то причинам меняют место жительства и готовы на новом месте нести какие-то временные потери. Виноваты в этом люди и система, которые позволяют использовать дешёвый труд иностранцев из ближнего зарубежья, которые завозят их нелегально, а, следовательно, уменьшают возможности контроля. Но виноватыми делают тех, кто на виду – самих гастарбайтеров. И ставят знак равенства между ними и мусульманами в целом. Да, как правило, все они мусульмане. Но, кроме них, это ещё и татары, вписавшие славные страницы в историю освоения Сахалина, и азербайджанцы, которые когда-то массово работали на нефтепромыслах и которые живут здесь уже в нескольких поколениях, и многие другие народы. И говоря о мусульманах, надо отделять проблемы незаконной трудовой миграции от чисто религиозных проблем.
Ещё один аргумент – а почему нет диаспоры русских? И раз её нет, то зачем нужны другие национальные диаспоры? А зачем, позвольте спросить, русским диаспора? По определению, диаспора – это часть народа, живущая вне страны его происхождения, в новых районах своего расселения. Не вдаваясь в исторические подробности (хотя коренные народности могли бы кое-что и возразить), мы здесь у себя дома и нам нет нужды создавать ради сохранения своих особенностей диаспоры. Мы учимся на русском, песни поём на русском, исповедуем, кто пожелает, традиционную религию. А если кому-то хочется, тот вправе создавать общественные объединения, где будет более активно продвигать русские традиции. Представителям других национальностей гораздо труднее сохранять свою национальную самоидентификацию, поэтому они и образуют диаспоры. Так делается везде. И мы, оказавшись вне привычного окружения, в первую очередь начинаем его искать или организовывать. Недаром же в Москве и некоторых других городах существуют сахалинские землячества. Так почему надо видеть некое оскорбление или даже угрозу в существовании национальных диаспор?
Причем чем более открыты эти диаспоры, чем более интегрированы они в общественную и гражданскую жизнь, тем лучше для всех нас. Меньше страхов, меньше выдумок, меньше предубеждений, больше терпимости и взаимоуважения. Диаспоры хороши ещё и тем, что их усилиями до земляков можно донести правила поведения, практикующиеся здесь. Так что это не самый плохой способ познакомиться поближе. Если, конечно, общество настроено знакомиться, а не противостоять, забывая, что мы - единая Россия, но мы разные.
